Что такое фундамент в географии определение – фундамент — это… Что такое фундамент?

Содержание

фундамент — это… Что такое фундамент?

ФУНДАМЕНТ — (лат. fundamentum, от fundus дно, основание). Основание, нижняя, самая прочная часть, на которой воздвигается здание. Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Чудинов А.Н., 1910. ФУНДАМЕНТ лат. fundamentum, от fundare, от… … Словарь иностранных слов русского языка

ФУНДАМЕНТ — ФУНДАМЕНТ, фундамента, муж. (лат. fundamentum Основание). 1. Основание (из камня, бетона и т.п.), служащее опорой для стен здания, для машин и т.д. Сооружения на каменном фундаменте. Кирпичный фундамент. 2. перен., только ед. База, опора. «Итоги… … Толковый словарь Ушакова

фундамент — См … Словарь синонимов

Фундамент — платформы (от лат. fundamentum основание * a. basement, platform foundation; н. Tafelfundament; ф. socle de plateforme, soubassement de plateforme; и. fundamento de plataforma) ниж. структурный ярус Платформы, подстилающий её чехол,… … Геологическая энциклопедия

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

фундамент — Нижний конструктивный элемент здания или сооружения, передающий нагрузки от него на основание [Терминологический словарь по строительству на 12 языках (ВНИИИС Госстроя СССР)] фундамент Конструкция, расположенная в грунте, к которой присоединено… … Справочник технического переводчика

ФУНДАМЕНТ — дома часть здания, преимущественно подземная, служащая его опорой; воспринимает нагрузку от здания и передаёт её основанию (грунту). Материалом для фундаментов жилых домов и других построек служат: бутовый камень, хорошо обожжённый кирпич,… … Краткая энциклопедия домашнего хозяйства

Фундамент — – элемент моста, передающий нагрузку от опоры на основание; нижняя часть опоры, находящаяся целиком в грунте или частично в воде. [СП 46.13330.2012] Фундамент – подземная или подводная часть сооружения, которая передает его грунтовому … Энциклопедия терминов, определений и пояснений строительных материалов

ФУНДАМЕНТ — (от латинского fundamentum основание), подземная или подводная часть здания (сооружения), воспринимающая нагрузки и передающая их на грунт основание здания. Наиболее распространены фундаменты мелкого заложения ленточные, столбчатые и сплошные;… … Современная энциклопедия

ФУНДАМЕНТ — (от лат. fundamentum основание) подземная или подводная часть здания (сооружения), воспринимающая нагрузки и передающая их на основание. Различают фундаменты ленточные (в т. ч. из перекрестных лент), столбчатые, сплошные, свайные. Бывают… … Большой Энциклопедический словарь

ФУНДАМЕНТ — ФУНДАМЕНТ, а, муж. 1. Основание, служащее опорой для стен здания, для машин, сооружений. Бетонный ф. Каменный ф. Заложить ф. 2. перен. База, опора, основа (книжн.). Ф. знаний. Научный ф. | прил. фундаментный, ая, ое (к 1 знач.). Толковый словарь… … Толковый словарь Ожегова

geography_ru.academic.ru

Фундамент — это… Что такое Фундамент?

фундамент

— См … Словарь синонимов

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

dic.academic.ru

Фундамент — это… Что такое Фундамент?

фундамент — См … Словарь синонимов

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

dic.academic.ru

ФУНДАМЕНТ — это… Что такое ФУНДАМЕНТ?

фундамент — См … Словарь синонимов

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

dic.academic.ru

ФУНДАМЕНТ — это… Что такое ФУНДАМЕНТ?

фундамент — См … Словарь синонимов

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

dic.academic.ru

ФУНДАМЕНТ — это… Что такое ФУНДАМЕНТ?

фундамент — См … Словарь синонимов

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

dic.academic.ru

фундамент — это… Что такое фундамент?

фундамент — См … Словарь синонимов

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

dic.academic.ru

Добавить комментарий Отменить ответ

Что такое фундамент в географии определение – 📌 фундамент — это… 🎓 Что такое фундамент?

Содержание

📌 фундамент — это… 🎓 Что такое фундамент?

фундамент — См … Словарь синонимов

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

geography_ru.academic.ru

📌 Фундамент — это… 🎓 Что такое Фундамент?

фундамент

— См … Словарь синонимов

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

dic.academic.ru

📌 ФУНДАМЕНТ — это… 🎓 Что такое ФУНДАМЕНТ?

фундамент — См … Словарь синонимов

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

dic.academic.ru

📌 Фундамент — это… 🎓 Что такое Фундамент?

фундамент — См … Словарь синонимов

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

dic.academic.ru

📌 фундамент — это… 🎓 Что такое фундамент?

фундамент — См … Словарь синонимов

фундамент — ФУНДАМЕНТ, основа, основание … Словарь-тезаурус синонимов русской речи

geography_russian_kazakh.academic.ru

📌 геологический фундамент — это… 🎓 Что такое геологический фундамент?

геологический фундамент: basement

геологический разрез скважины
геологическое захоронение

Смотреть что такое «геологический фундамент» в других словарях:

ФУНДАМЕНТ ПЛАТФОРМЫ КРИСТАЛЛИЧЕСКИЙ — основание платформы, сложенное дислоцированными геосинклинальными осад. и магм. форм. Г. п., слагающие Ф. п. к. формируются в предшествующую платформенной, геосинклинальную, стадию, развития, которая завершается складчатостью, региональным… … Геологическая энциклопедия
ФУНДАМЕНТ СКЛАДЧАТЫЙ — см. Складчатый фундамент, Фундамент платформы кристаллический. Геологический словарь: в 2 х томах. М.: Недра. Под редакцией К. Н. Паффенгольца и др.. 1978 … Геологическая энциклопедия
СКЛАДЧАТЫЙ ФУНДАМЕНТ — фундамент молодых платформ. См. Фундамент платформы. Геологический словарь: в 2 х томах. М.: Недра. Под редакцией К. Н. Паффенгольца и др.. 1978 … Геологическая энциклопедия
КРИСТАЛЛИЧЕСКИЙ ФУНДАМЕНТ — см. Фундамент платформ. Геологический словарь: в 2 х томах. М.: Недра. Под редакцией К. Н. Паффенгольца и др.. 1978 … Геологическая энциклопедия
Прага — столица Чехии. Название известно с X в. Его образование допускается или от praziti ( жарить ), что связывается с выжиганием леса под пашню, или от prahnouti ( сохнуть ), город возник на сухом возвышенном месте. Объяснение из prah ( порог на реке… … Географическая энциклопедия
Курская область — Координаты: 51°45′ с. ш. 36°01′ в. д. / 51.75° с. ш. 36.016667° в. д. … Википедия
Географический ландшафт — Содержание 1 Определение 2 Этимология термина 3 Классификация … Википедия
Чёрная Молния — Не следует путать с Чёрной молнией супергероем DC Comics. Чёрная Молния … Википедия
Угольско-Широколужанский заповедный массив — укр. Угольсько Широколужанський заповідний масив Координаты: Координаты … Википедия
Московская синеклиза — … Википедия
Югославия — (Jugoslavija, Jyгославиja) Социалистическая Федеративная Республика Югославия, СФРЮ (Socialistička Federativna Republika Jugoslavija, Социjaлистичка Федеративна Република Jyгославиja). I. Общие сведения Ю.… … Большая советская энциклопедия

dic.academic.ru

МЕСТО ВМЕСТО МЕСТОПОЛОЖЕНИЯ? Часть 1.

Л.В. Смирнягин

(о сдвигах в фундаментальных понятиях географии)

Фундаментальные понятия географии

У каждой науки есть свой набор фундаментальных понятий, составляющих ядро этой науки вне зависимости от смены парадигм. Число таких понятий обычно невелико – на то они и фундаментальные, а не расхожие. Есть такие понятия, конечно, и в географии. Главное место среди них занимают, пожалуй, два – РАССТОЯНИЕ и МЕСТО. Кстати, в английском языке они созвучны – space и place, и это созвучие сыграло, пожалуй, известную роль в исключительной популярности этих слов (особенно в сочетании друг с другом) в заглавиях множества англоязычных книг по географии. Обилие подобных сочинений в западной географической литературе не оставляет сомнения в том, что «там» фундаментальность этих двух понятий осознана давно и что она неустанно питает воображение учёных, берущихся теоретизировать на географические темы.

Из этих базовых понятий исходит система воззрений более конкретных. Так, Расстояние быстро вызывает за собою на свет божий несколько других. Во-первых, это близость, nearness, буквально воспетая Вильямом Бунге (Бунге, 1967). Хотелось бы в этой связи помянуть и популярный на Западе (но неизвестный у нас) полушутливый закон Тоблера: всё влияет на всё, но то, что ближе, влияет сильнее[i] .

Во-вторых, это трение пространства, distance decay, популярнейший параметр в утонченной географии. Это трение отражается степенью при параметре расстояния, который в гравитационной формуле и в формуле потенциалов стоит в знаменателе. Тем самым расстоянию приписывается некое особое свойство. На этом основании принято считать, что расстояние тут воспринимается в лейбницевском смысле, как активный участник взаимодействия (10 предметов в пространстве – это 11 участников взаимодействия, и 11-й – расстояние), а не в ньютоновском, где оно простое вместилище и не зависит от находящихся в нём предметов. Стоит, правда, заметить, что такое жёсткое разделение взглядов на пространство выглядит сегодня наивным. В самом деле, у Лейбница расстояние вообще не воспринимается вне представления о помещённых в него предметах, и тем самым свойства его – это лишь свойства предметов, отражающих их способность преодолевать вмещающее пространство в ходе взаимодействия с другими предметами. Тогда трение пространства будет меняться лишь в зависимости от того, о каких предметах идёт речь в данном случае, даже если пространство остаётся тем же самым; так, в одной и той же стране трение пространства для гужевого транспорта будет одним, для самолётов – гораздо меньшим, для радиоволн – почти равным нулю. Географам, однако, должен быть гораздо ближе ньютоновский взгляд на пространство: оно обладает собственными свойствами, словно дорога, «трение» которой будет разным для телеги или танка, но это никоим образом не поколеблет факта существования самой дороги. И в самом деле, к началу нового века и тысячелетия трактовка пространства географами усложнилась (обзор этих усложнений накануне провозглашения очередной «новой географии» см. Стрелецкий, 2006).

В-третьих, это проблема восприятия пространства человеком в ходе его практической деятельности. Подобное восприятие может разительно отличаться от «природной» геометрии поверхности Земли, но трактовать эти отличия как простую социальную патологию и потому игнорировать их – значит впадать в тягостную ошибку. Ведь общество живёт согласно именно этим своим представлениям, а не пресловутой «объективной геометрии». В социологии это давно разработано Зиммелем, Дюркгеймом, Парсонсом; сегодня западная география поднимает на щит книгу экс-коммуниста Анри Лефебра «Производство пространства» (Lefebre, 2001). На этой базе сложилась особая и весьма авторитетная (не у нас, конечно) субдисциплина – поведенческая география, однако надо заметить, что она лишь частично покрывает данную тематику, подавая различия между «первой» и «второй» реальностями пространства в основном как некую небезынтересную особенность человеческого поведения.

Теперь о Месте. Это понятие тоже имеет немало важнейших экспликаций. Главное из них, наверное, место само по себе, как таковое – его характеристики, свойства, особенности, а также координаты положения на земной поверхности; особого внимания географов удостаивается восприятие места человеком и местным сообществом. Во-вторых, это район и большая группа связанных с ним понятий – ареал, иерархия районов, районирование и т. п., а также, разумеется, региональная идентичность (см. Смирнягин, 2005).

С районом и местом тесно связано ещё одно фундаментальное понятие, которое вполне сравнимо с двумя «главными», – это Граница. Его можно субординировать Месту только в том смысле, что граница кладёт пределы месту, оконтуривает районы, вообще упорядочивает систему мест. Важность границы самой по себе, в отрыве от места, возникает существенно реже – будь то барьер или зона контакта (хотя случаи эти весьма интересны и примечательны).

Перечисленные фундаментальные понятия связывает ещё одно, чрезвычайно важное для нашей науки. Это Географическое положение (ГП). Можно утверждать, что каждый элемент пары расстояние и место обретает подлинный смысл только при опосредовании другим элементом[ii]. Расстояние – это всегда от одного места до другого, и одно из главных качеств места (если не самое главное) есть расстояния от него до других мест, существенных для него. Недаром ГП занимает такое важное место в географии как таковой. Можно сказать, что в нём выражена квинтэссенция географического мышления, придающая ему сугубо системный характер, потому что совокупность географических объектов видится здесь в своей взаимосвязи, во взаимовлиянии, а не как груда разрозненных данностей. Я склонен думать, что именно ГП является объектом наибольшего внимания российской и советской школы географии, и И.М.Маергойз не столько возводил эту тематику на географический Олимп, сколько следовал традиции национальной школы. Разработка ГП – не менее яркая визитная карточка российской и советской географии, нежели теория ТПК или районирование, и в этом свете значение Исаака Моисеевича ничуть не меньше, чем значение двух Николаев Николаевичей. Могу заверить как американист, что эта тема в американской географии далеко не так популярна.

«Смерть пространства»

Здание науки зиждется на незыблемости фундаментальных истин, и если хотя бы одна из них подвергается сомнению, это сотрясает всё здание. Сегодня возникает и крепнет ощущение, что подобное начинает происходить с одним из фундаментальных географических понятий – с географическим положением. Причин несколько. Наиболее очевидная, которая буквально бросается в глаза, это стремительный технический прогресс в средствах транспорта и связи. Он не просто сокращает расходы на перемещение как составную часть издержек любого производства, но и порождает, в том числе и у широкой публики, иллюзию того, что расстояния вообще перестают играть существенную роль в жизни общества (по крайней мере, в странах благополучного Запада). Журналисты начинают писать книги под броскими названиями «Смерть пространства» (так названа нашумевшая книга сотрудницы журнала «Экономист» Френсис Кейрнкросс – Cairncross, 2001). Олвин Тоффлер ещё в своём знаменитом «Столкновении с будущим» позволил себе такие слова, предвосхищавшие «смерть пространства»: «Место перестало быть источником разнообразия» или «нынче на протяжении нашей жизни мы не только осваиваем большее количество мест, но и каждое место оказывается в среднем на меньшем от нас расстоянии» (цит. по Berdichevsky, 1998). Если заходить в историю ещё глубже, то вспомнится знаменитая (для географа – печально знаменитая) мысль К. Маркса, которую он повторял не однажды: каждый новый километр железной дороги – это ещё один гвоздь в крышку гроба всяких местных чувств людей, которые вскоре позабудут свой фольклор и местные привычки и вольются в единую армию мирового пролетариата.

Даже специалистам, географам и экономистам-«размещенцам», начинает казаться, что другие, более важные факторы уже заслонили собою географическое положение при выборе места для нового предприятия или организации: современные средства коммуникации легко, дёшево и надёжно свяжут его с рынками сбыта или источниками сырья, а потому при выборе места нужно сосредоточивать внимание на свойствах самого этого места – на уровне налогообложения, на особенностях делового законодательства, на качестве местной рабочей силы, на политической стабильности, на качестве окружающей среды, наконец. Иными словами, прежнюю роль местоположения начинает занимать само место; отсюда и заглавие этой статьи — «место вместо местоположения».

Совершенствование средств коммуникации, произошедшее буквально на наших глазах, и вправду производит сильное впечатление. Ф. Кейрнкросс воспроизвела заимствованный у Мирового банка график, на котором показано, сколь сильно упали издержки транспорта и связи за 20-й век – с момента внедрения конкретного средства в практику и до 1990 года (см. рис. 1). Падение издержек – в десятки раз! И это даже с учётом того, что после 1980 года трансокеанский фрахт и авиаперевозки несколько подорожали. Любому экономико-географу ясно, что это в корне меняло факторы размещения производства и оказывало огромное влияние на всю территориальную структуру общества.

Наиболее впечатляющим свидетельством «смерти пространства» стало для многих внедрение Интернета. Воспринимавшийся в 90-х годах как причуда или удел немногих, он превратился в нечто обыденное, общедоступное. Это наглядно показывают данные табл. 1. Только за первое десятилетие охват Интернетом населения Земли вырос в десять раз – с 2,5 до 25%. Ещё десять лет назад он был распространён практически только в США, где им пользовались уже больше четверти населения, а в остальных развитых странах этот показатель был на уровне около 7%, в прочих же странах он не превышал и 1%. А ныне самое большое число пользователей Интернета уже не в США, а в Китае (20% от итога по миру), все развитые страны (а не только США) достигли примерно одинакового уровня охвата в 65-75%, и даже в Африке средний уровень охвата примерно тот же, что в развитых странах мира (за исключением США) десять лет назад.

Сотрясение фундаментальности географического положения как понятия нашей науки происходило и по другим причинам. Представление о ключевом значении ГП для объекта экономической географии сложилось в ходе изучения географами материального производства: рассуждения и расчёты насчёт близости к рынкам сбыта, сырья или топлива, о расположении на транспортных путях и т.п. – всё это типичный для экономической географии дискурс, и посвящён он был практически полностью именно материальному производству. Между тем в течение полувека доля сферы материального производства – и в структуре занятости населения, и в структуре валового продукта – неуклонно сокращалась, притом как в развитых, так и в развивающихся странах, хотя в первых – гораздо быстрее. В экономической истории США 2008-й год получит, наверное, роль некоей вехи: доля обрабатывающей промышленности в структуре занятости самодеятельного населения упала ниже 10% и составила 9,7%, а ведь ещё в 1930 году она была на уровне около 30%! Впрочем, «деградация» доли сельского хозяйства была ещё круче – с 30% до полутора процентов, но к этому уже успели привыкнуть[iii].

Получается, что если понимать материальное производство в узком смысле, то оно даёт работу немногим более одной десятой части рабочей силы США, но даже при широком понимании этого термина в пределах материального производства остаётся только около пятой части трудящихся развитых стран. Основная часть экономической деятельности связана теперь со сферой, которую принято называть (весьма неточно) сферой услуг, но эта сфера гораздо меньше зависит от средств транспорта и размещается значительно более равномерно относительно географии самого населения. Для неё характерна некая инверсия: потребитель её продукции сам, как правило, перемещается к месту, где эта продукция производится, при этом он использует по большей части собственный транспорт в виде частного автомобиля и тем самым берёт расходы по перемещению в пространстве на себя. Неудивительно, что факторы размещения производства услуг разительно отличаются от тех, которые предопределяют географию материального производства.

Это вовсе не означает, будто в географии услуг можно заведомо игнорировать географическое положение. Нет, оно сохраняет своё значение; более того, оно может быть выражено в таких изящных моделях, как теория центральных мест, которая словно специально придумана именно для географии сферы услуг. Однако эта география так сильно связана с расселением людей, что оптимизация географического положения становится в подобном контексте значительно менее автономной задачей, и значение её в глазах исследователей поневоле снижается, порою приближаясь к нулю.

Стоит добавить, что работа сферы услуг в громадной степени зависит от состояния информации разного рода – о характере сервиса, о возможностях его усвоения, о его местоположении, и сама сфера производства информации развивается в особую и весьма крупную отрасль хозяйства. Основанная на средствах коммуникации, эта отрасль зависит от транспортировки не материального продукта, а информационного, который преодолевает земное пространство почти не испытывая трения. Поэтому предприятия отрасли коммуникаций могут размещаться, казалось бы, где угодно, вообще не обинуясь географическим положением. Известно много случаев, когда т.н. колл-центры, обслуживающие заказы американских потребителей по Интернету, размещаются далеко за пределами США, в частности в индийском Бангалоре, где зарплата операторов на порядок ниже, чем в США, хотя и гораздо выше, чем за рутинную работу в самой Индии.

В качестве ещё одной причины можно указать на коренные перемены в территориальной структуре общества развитых стран Запада. Господствующая тенденция – переход урбанизации в новую стадию, следующую за разрастанием крупнейших городов в агломерации. В развитых странах речь идёт об образовании так называемых мегарегионов – целых созвездий как бы слипшихся агломераций, взаимодействующих друг с другом и объединённых мощной транспортной инфраструктурой, в т.ч. скоростными железнодорожными трассами. Провозвестником появления подобных образований стал американский Мегалополис, описанный Жаном Готтманом в его бестселлере 1961 года (Gottman, 1961). Прошло полвека, и эта форма, выглядевшая причудой урбанизации, стала отчётливо проявляться по всему миру, но прежде всего в самых развитых странах. Её углублённое исследование началось примерно в середине нулевых годов, и сегодня из сочинений на эту тему можно составить небольшую библиотеку. Пионерами следует счесть пожалуй, неутомимого Жюля Гарро. В своё время удивил своим районированием США не только широкую публику, но и учёных (Garreau, 1981), а десять лет спустя опубликовал новый бестселлер (Garreau, 1991). Главной темой был феномен т.н. окраинных городов – новых центров активности на периферии крупных агломераций, но попутно Гарро показал, что сближенные агломерации как бы спекаются теперь в новую, гораздо более крупную урбанистическую форму, весьма автономную от окружения. В более открытом виде поставил этот вопрос Нил Пирс с соавторами в книге «Города-государства» (Peirce, 1993). Однако непосредственное исследование этого феномена началось в новом веке.

Интригующий вклад в эти исследования сделал Ричард Флорида, ныне весьма популярный на Западе благодаря своим книжкам про «креативный класс». Он обнаружил на нашей планете по меньше мере 40 мегарегионов с размером годового валового продукта не менее 100 млрд. долл.[iv] По расчётам Флориды, в этих 40 мегарегионах в 2000 году проживали всего 18% населения планеты, но тут производились две трети её валового продукта, здесь жили 88% учёных с наивысшим показателем цитируемости и в 2001 году было взято 86% всех патентов на изобретения (Florida, 2007). С особым усердием исследовал Флорида мегарегионы США, Здесь он выделил 10 мегарегионов и придумал им названия, составленные из слогов в именах главных городов каждого из мегарегионов (например, «Шарланта» — это слияние имён городов Шарлотт и Атланта). Суммарно в них проживало около 230 млн. американцев, годовой продукт составил в 2001 году около 8 трлн. долл., причём занимали они лишь пятую часть территории смежных штатов США (то есть без учёта Аляски и Гавайев). Свои многолетние исследования этого феномена Р. Флорида подытожил в своей новой книге, имевший снова шумный успех (Florida, 2008).

Применительно к мегарегионам США самой серьёзной разработкой является, конечно, проект «Америка 2050», созданный группой профессиональных планировщиков на средства полудюжины солидных благотворительных фондов (см. http://www.america2050.org). Группа выделила тоже 10 мегарегионов[v], притом примерно в тех же частях страны, что и Р. Флорида. Они охватывают около четверти полной площади США, на которую приходится почти ¾ населения и валового продукта страны (An infrastructure, 2008). Сходную работу проделали планировщики Виргинского политехнического института (Population, 2005). Здесь тоже 10 регионов, примерно в тех же местах страны, но с несколько иными очертаниями. Подобное совпадение независимых исследований говорит, пожалуй, о том, что речь идёт о вполне различимых результатах реально идущего процесса.

Подобный процесс выглядит своего рода парадоксом: технический прогресс открывает перед человечеством широкие возможности размещать свою деятельность как ему заблагорассудится, руководствуясь не нуждами хозяйства или географии природных ресурсов, а своими собственными интересами, однако на деле мы наблюдаем то, как эта деятельность, наоборот, всё более стягивается к ограниченному числу мегарегионов – ареалов, сравнительно небольших по размерам своей территории.

Для нашей темы особенно важен один аспект того определения, которое Р. Флорида дал явлению мегарегиона: «Мегарегионы – это интегрированные сети городов и окружающих пригородных хинтерландов, в пределах которых труд и капитал могут перемещаться при очень низких издержках» (Florida et al., 2007, p.3). Это ясно указывает на то, что в пределах такого мегарегиона конкретное размещение предприятия или организации уже не заслуживает особых размышлений, потому что до всех смежников и потребителей как бы одинаково близко.

Словом, и в мегарегионах возникает мотив «смерти пространства». Сплетение всех этих причин и мотивов ведёт, казалось бы, к «концу географии» – в полном соответствии с той модой на «концы»

ru-geography.livejournal.com